Марафон... (Продолжение).

 3-00. Вызов, ребенок 4 года, рвота. Приезжаем. Вырвало парня один раз, тем, что съел за ужин. Все. Мою руки, смотрю живот. Живот в порядке. Температура нормальная, по органам, как говориться, без патологий. Ничего несвежего не кушал, но ел вечером беспорядочно и бесконтрольно. Объясняю: аппендицита нет, ничего особенно страшного нет, советую, что сделать. Папа не доволен. Строгим голосом спрашивает:

-         А почему у ребенка рвота?

-  Ну, честно говоря, я сам точно не знаю, обратитесь утром в поликлинику. Причин может быть несколько. Потребуется обследование.

-         Я бы хотел знать причину немедленно!

-         Я Вам все объяснил…

-         Доктор, а что у моего сына? Я хочу знать точный диагноз!

-         Ну, предположительно, острый гастрит…

-         А почему у ребенка гастрит в таком возрасте, так не бывает…

-         Значит Вам виднее…

-         Так Вы же врач, что же вы не можете толком все объяснить?

-         Я Вам уже все объяснил…

-         Безобразие, зачем мы вас только вызывали!

-         …

Можно только представить, как такой папочка терроризирует свою семью, или подчиненных, если он начальник. Тут же получаем еще вызов.

         3-30. Ребенок 6 лет, задыхается. Входим. Бедная комнатка в коммуналке. Мать-одиночка, судя по внешнему виду, выпивает, или просто за собой мало следит. Однако первое впечатление несколько обманчивое, мамочка оказывается очень деловой, сразу пытается взять инициативу в свои руки. Коротко и ясно объясняет ситуацию: у ребенка круп, не первый раз, в больницу больше не поедет, просит назначить лечение тут же. Ну что ж, пойдет. Принимаю ее форму общения, но правила игры будут моими: сначала пиши расписку об отказе, далее получишь все остальное. В том же деловом тоне требую от матери взять ручку и бумагу, собираюсь диктовать лечебные мероприятия, которые она должна неукоснительно соблюдать. Мать безропотно подчиняется. Оказывается, что более внимательного ученика по лечению крупа мне не найти. Спрашивает именно то, что важно, просит уточнить именно то, что сложно. Видно по всему, что действительно будет все выполнять. Приятно. И особенно важно потому, что у ребенка действительно серьезный круп. Делаем нужные инъекции, прощаемся уже очень тепло. Ее «спасибо» пожалуй самое искреннее и, несомненно, самое приятное для меня за все сутки. Вот ради этого и стоило выходить на работу.

         4-00. Добредаю до постели и падаю. Уснуть успеваю моментально.

        5-00. Казалось, только заснул! «Пять – два!» В динамик селектора хочется запустить чем-нибудь тяжелым. Голос диспетчера кажется мерзким, язвительным и издевающимся. Повод к вызову: «Ребенок 8 лет, задыхается». Входим. Бедная комнатка в коммуналке. Мать-одиночка, судя по внешнему виду, выпивает, или просто за собой мало следит. Что за черт! Дежа вю! Нет, закон парных случаев. Комнатка несколько другая, не столько бедная, сколько беспорядок в ней страшный, да и мамочка другая, совсем другая. Мою руки, смотрю ребенка. Слушаю, смотрю зев, удивляюсь. Ну ОРЗ в легкой форме, и только лишь.

-         Мамочка, а что с ребенком-то?

-         У ребенка круп, Вы, что, не видите?

-         Да как-то нет…

-         Вы, что, не слышите, что ребенок задыхается?

-         Нет. А какая температура у ребенка?

-         Я не мерила, а Вы знаете, что у ребенка судороги в анамнезе?

-         Где судороги? – из ее уст «в анамнезе» звучало более чем смешно.

-         Вы, что не врач, раз не понимаете?

-         Я-то врач. А Вы медработник? Нет? Тогда кто Вам это сказал?

-         Мой личный врач. Она  предупредила меня, что при высокой температуре у девочки могут развиться судороги! Они уже были у нее в 7 месяцев, и у нее еще был ложный круп. Мой личный врач сказала, что как только девочка заболеет, надо сейчас же вызвать «скорую».